Ноосфера: рациональный прогноз, сциентистское визионерство или расхожее заклинание шарлатанов от науки? Колонка для Компьютерры #112

 

Я доделываю главу, посвященную экологии человека, в вузовский учебник («братскую могилу» с точки зрения авторского состава) по экологии. То, что казалось мне необходимым, я прописал, а одна тема пока что так и повисла: обсуждение понятия ноосферы. Тема раскрученная: все знают, что концепция ноосферы В. И. Вернадского является одним из высших достижений науки прошлого века. Ноосфера упоминается в школьных программах, на нее ссылаются солидные чиновники России и Украины во время пафосных выступлений… Разве можно проигнорировать столь известное научное достижение?

Началось все с того, что в 1922–1923 гг. в Париже лекции по геохимии читал известный российский ученый — Владимир Иванович Вернадский. В Украине Вернадского упоминают прежде всего как одного из основателей и первого президента Украинской академии наук (созданной при гетмане Скоропадском). Вернадского в первую очередь интересовали геохимические функции биосферы.

Понятие «биосфера» имеет давнюю историю. Впервые его употребил великий французский зоолог Жан Батист Ламарк в 1803 году для обозначения совокупности живых организмов планеты (Вернадский использовал для этой цели понятие «живое вещество»). В широкий оборот это понятие ввел в 1875 году австрийский геолог Эдуард Зюсс, в работе, посвященной геологии Альп. Для Зюсса биосфера — земная оболочка, занятая жизнью. Вернадский серьезно переосмыслил понятие биосферы, но все равно в разных работах использовал его в несколько разном смысле. Правоту обоих подходов можно подтверждать ссылками на работы классика.

В формальной трактовке биосфера — это земная оболочка, в пределах которой встречается жизнь. В функциональной — это оболочка планеты, ведущим фактором развития которой является жизнь. «Биосфера — оболочка Земли, состав, структура и энергетика которой определяются совокупной деятельностью живых организмов».

Какая из этих трактовок правильная? Помните, чем заканчивается спор Алисы с Шалтаем-Болтаем о значении непонятных слов? «Вопрос в том, кто из нас здесь хозяин. Вот в чем вопрос!», сказал Шалтай-Болтай и был совершенно прав. Интереснее другой вопрос — какая трактовка полезнее, использование какой дает большее понимание? Мне кажется, тут ответ налицо. Полезнее функциональная трактовка, так как она обращает внимание на нетривиальное качество некоей земной оболочки. Распространившаяся в ней жизнь перехватывает солнечную энергию, кондиционирует среду, влияет на состав и перемещение веществ на поверхности планеты.

Итак, Вернадский осознал геохимическую роль живого вещества. В своих парижских лекциях он, кроме прочего, говорил о тех изменениях в геохимических процессах, которые связаны с деятельностью человека. И был услышан.

Лекции Вернадского, кроме прочих, посещали два человека, объединенных тягой к католичеству, бергсонианству и просто дружбой – Пьер Тейяр де Шарден и Эдуард Леруа. Фигура Тейяра (Тейяр – фамилия, де Шарден – титул) не может не поражать. Потомок Вольтера, член общества иезуитов, профессор Католического университета, палеоантрополог, эволюционист… В свое время его «Феномен человека» серьезно поменял мое отношение к действительности.

Потомку Вольтера было нелегко совмещать научные изыскания в области эволюции человека с выполнением обязанностей священника и члена монашеского ордена. Раз за разом власти ордена рекомендовали Тейяру высказывать его взгляды с осторожностью. Если вы подумали, что иезуитов напрягала эволюция, вы ошибаетесь. Их смущала готовность Тейяра модернизировать христианство.

Идею ноосферы обнародовал в 1927 году Эдуард Леруа. Прямо он это не утверждал, но, похоже, он озвучил в первую очередь идеи Тейяра (в становлении которых, вместе с Вернадским, мог принимать участие и сам). В дальнейшем представления о ноосфере независимо друг от друга разрабатывались и Тейяром, и Вернадским.

 

«Отцы» ноосферы: палеонтолог-иезуит Пьер Тейяр де Шарден (Pierre Teilhard de Chardin), 1881–1955; математик и католический модернист Эдуард Леруа (Edouard Le Roy), 1870–1954; геохимик, представитель российского космизма Владимир Иванович Вернадский, 1863–1945

Рассматривая эволюцию Универсума (т.е. Вселенной, всего сущего), Тейяр считал и возникновение жизни, и возникновение человека закономерными этапами этого процесса. Усложнение развивающихся систем в ходе эволюции приводит, согласно его взглядам, к возникновению систем все более высокого порядка. Для описания объединения эволюционирующих систем в надсистемы более высокого уровня Тейяр разработал специфическую версию диалектики, главным принципом которой было дифференцирующее (усиливающее различия) объединение. Функциональная дифференциация приводит к росту взаимозависимости и интеграции…

Человеческая психика, по Тейяру, является сложнейшим результатом эволюции Вселенной. Преодолевая раздробленность, отдельные человеческие личности объединяются во всепланетной сфере разума — ноосфере. По Тейяру, возникновение ноосферы — растянутый во времени и еще не законченный процесс, в котором участвует каждый из нас. Важнейшее качество, возникающее в эволюции мироздания на уровне человека — способность к рефлексии, созданию не просто модели действительности, но и самого себя в ней, «способность уже не просто познавать, а познавать самого себя; не просто знать, а знать, что знаешь».

Эволюция Универсума привела к тому, что в нас он обрел способность к самопознанию. К этому состоянию Вселенная пришла, пройдя через множество циклов дифференцирующего объединения. Остановится ли этот процесс на нас? Что будет дальше?

И тут Тейяр находит ответ, позволяющий, кроме прочего, по-новому решить проблему теодицеи (богооправдания). Даже если считать, что моральные представления вложены в нас Богом (обратите внимание: я излагаю эту точку зрения, а не солидаризуюсь с ней!), мы можем оценить с их помощью не только наши действия, но и действия Бога, проявляющиеся в устройстве мироздания. И в мире вокруг нас мы видим водоворот зла и несправедливости; Тейяр, как ветеран Первой мировой и свидетель Второй мировой войн не мог их игнорировать. Как благой Бог может допускать такой ужас?

Лежащие на поверхности решения проблемы теодицеи не удовлетворяют наше моральное чувство. Можно, вслед за Лейбницем, доказывать, что любой другой мир был бы еще хуже, и его Творец просто не может сделать его гармоничным. Можно говорить, что зло нужно для демонстрации благости добра. Можно утешаться, что замученные в этой, «ненастоящей» жизни жертвы несправедливости получают воздаяние в райском бессмертии. Можно предполагать, что источник добра и источник зла — партнеры, разыгрывающие, как в книге Иова, наши судьбы в партии неких вселенских шахмат...

Ни за одним из этих решений не встает образ доброго Бога, которого хочется любить и которому хочется доверять, а именно такой Бог был нужен Тейяру. И он смог создать такой образ, перенеся его в будущее.

Бог, по Тейяру, не очистил мир от зла, потому что находится в процессе становления в ходе эволюции. Биогенез переходит в ноогенез, а ноогенез — в христогенез. Ноосфера — один из этапов развития Бога (как считает Тейяр — того самого Бога, о котором учит христианство). В конце времен во Вселенной появится Бог, в которого вольются все наши души. Его вневременное притяжение станет одним из факторов эволюции Вселенной, обеспечивая дифференцирующее объединение.

Излагая взгляды Тейяра, я немного забежал вперед: в полном виде они изложены в «Феномене человека», который был опубликован уже после смерти автора; однако, судя по всему, мысли Тейяра двигались в этом направлении с самого начала.

Тексты Тейяра несут отпечаток притягательной силы этого удивительного человека. Он был очень искренен и честен. В его словах, обращенных к Богу, как мне кажется, прорывалась то желание любви, которое он, в силу своего монашества, не мог направить на людей. На его судьбу оказали влияние измененные состояния сознания, которые он пережил. Самым острым было ощущение, которое он испытал, проводя в одиночестве пасхальную мессу в монгольской пустыне, где он был в палеонтологической экспедиции. Он почувствовал, что в качестве пасхальных даров передает весь земной шар. Один из переводов книги, в которой Тейяр описывал посетившие его тогда идеи, назывался «Месса над миром» — мне очень нравится именно такое название. А еще на меня сильное впечатление произвел рассказ Тейяра о «тенях веры», и о тех мучениях и страхах, которые у него вызывали сомнения в существовании Бога и возможности бессмертия…

Вернадский тоже развивал термин, опубликованный Леруа. Главные идеи Вернадского, высказанные в связи с концепцией ноосферы, были тесно связаны с его основной областью интересов — геохимией. В их числе такие мысли:
— человечество — геологическая сила;
— причина силы человечества — его разум и воля, результат его социальности;
— человечество преобразует геохимические круговороты, меняя функции биосферы;
— человечество эволюционирует в направлении обособления от остальной биосферы.

Согласно Вернадскому, переход биосферы в ноосферу закономерен и неотвратим. В одних случаях Вернадский говорит о ноосфере как о чем-то, что возникнет в будущем, в других — вроде бы находит ее проявления уже в первой половине XX века.

В современной науке устоявшихся представлений о ноосфере так и не появилось. Вероятно, эта идея является не научно обоснованным обобщением, а попыткой облечь в слова интуитивную догадку, что человечество в будущем должно измениться. Упомяну нравящуюся мне шутку, автора которой я не знаю. Речь идет об экологическом кризисе современности: «биосфера почувствовала на себе ноосферу и пытается ее сбросить».

Так или иначе, ноосфера Тейяра лежит вне строго научной области, а ноосфера Вернадского не смогла выйти за пределы мечтаний, весьма уязвимых для критики.

«Необходимо сказать несколько слов о расхожем (особенно по страницам популярных «зеленых» экологических изданий) термине «ноосфера», который был независимо введен в экологический обиход П. Тейяром де Шарденом и В. И. Вернадским. Однако если Тейяр де Шарден понимал под ноосферой в первую очередь глобальное развитие «коллективного разума», то Вернадский считал, что этот «коллективный разум» должен преобразовать биосферу, улучшив условия для жизни человека на планете. Вернадский исходил из сциентистского взгляда на отношения человека и природы, т.е. считал, что наука может решить практически любые проблемы вплоть до управления основными циклами веществ и перехода человека на «автотрофное питание» с непосредственным использованием солнечной энергии для производства продуктов питания (минуя посредническую роль растений). Взгляды Вернадского на ноосферу — пример экологического утопизма». (М. Б. Миркин, Л. Г. Наумова, 2005).

В конце XX века понятие ноосферы было переосмыслено Н. Н. Моисеевым в рамках его концепции коэволюции (совместной эволюции) биосферы и человеческого общества. С этой точки зрения, ноосфера — состояние человечества, при котором оно эволюционирует совместно с биосферой. Моисеев писал о том, что человечество пройдет через точку бифуркации с непредсказуемым исходом. Если человечество сможет согласовывать свои потребности с убывающими возможностями биосферы, ему придется кардинально измениться. Нас и наших потомков ожидает и новый образ жизни, и новая нравственность; это будет новый этап эволюции нашего вида.

Интересным поворотом в развитии идеи ноосферы, относящимся уже к нынешнему веку, является идея какосферы, высказанная Г. А. Заварзиным. Он предложил термин для состояния биосферы, являющимся антиподом ноосферы. Корень в этом слове тот же, что и в какофонии и даже в какашке: греческое «какос» — скверный, плохой. Какосфера — деформированная, разрушенная активностью человека биосфера, область дисгармоничного развития. Обсуждая это понятие, академик Заварзин использует также принадлежащее академику Б. В. Раушенбаху понятие какократии (правления негодяев, характерного для наших стран способа управления) и вводит понятие какологии (отрасль знания, рассматривающая какосферу).

«Единственное, что помешает признанию какологии в качестве самостоятельной научной дисциплины, взявшей на вооружение системный подход, — это неблагозвучие названия специалиста в столь важной научной дисциплине» (Заварзин, 2003).

…Нет, я не буду вставлять в учебник фрагмент, посвященный ноосфере. Слишком все в этой теме зыбко и неустойчиво; доля идеологических построений тут чрезмерно велика, а вклад обобщений, основывающихся на эмпирических данных, очевидно недостаточен.

Заглавие этой колонки является вопросом; наверное, надо на него ответить. Моя версия ответа такова. Идея ноосферы лежит вне сферы строго рациональной науки. Для Тейяра, основного автора этой идеи, она была результатом некой амальгамы научных и религиозных взглядов, чем-то вроде околонаучного мистицизма или, если хотите, сциентистского визионерства. Вернадскому так и не удалось поместить его собственные размышления и мечтания о ноосфере в рамки научной концепции. Нынешние спикеры, рассуждающие о идее ноосферы как об ориентире для нашего развития, чаще всего являются шарлатанами; в их устах понятие ноосферы оказывается заклинанием для одурачивания простофиль. Думаю, и Тейяр, и Вернадский были бы огорчены таким профанированием результата их усилий…